Меня недавно поймал брат и надавал по башке, что я давно про Лари и Ти не писала, пришлось исправляться 
Часть пятая. Знакомство.
Глава девятая. Обстоятельства.
Странный мир странен. Кажется, малейшее телодвижение – и ты жертва. Кому нужен ты в холодных перекрестках сырых улиц? Кто пожалеет тебя, спустившись с высоты своей судьбы? Невелик шанс, что мир вдруг остановится, замрет, вдохнет твой запах и прижмет к теплой груди.
Ти не повезло так, как его сестре.
Прошло несколько месяцев с тех пор, как он оказался вне гнезда. Добыча пропитания стала смыслом его существования. Шрамы, иногда зудящие под толстой, ороговевшей и слипшейся шерстью не давали забыть о жестоких уроках жизни.
За эти пару месяцев он прожил сотню лет, набираясь опыта. Как часто лишь случайность отводила от него, казалось, неминуемую смерть. Долгие скитания, попытки, драки и побеги привели его в другую часть города, на самую ее окраину. Здесь крысенок осел в небольшом дупле старого, трухлявого и развесистого дуба. Там он нашел залежи орехов и желудей, которые деловитая белка собирала все лето. Саму белку пришлось выгнать, фырча, раздуваясь и щелкая зубами. Отвоевав себе новое гнездо, Ти возвращался туда каждое утро, и каждый вечер покидал, отправляясь за пищей.
А ел он что придется. Где-то подкармливали голубей, где-то дворовых собак и кошек. Где-то выбрасывали недоеденный гамбургер. В городе еда была, но нужно было уметь ее достать, ибо голодных ртов было не меньше. Крысенок пока еще был слишком мал, чтобы пытаться вступать в схватки с котами или другими крысами, а потому, ему пришлось искусно пройти уроки хитрости, основанные на выживании. Страх был его непробиваемым щитом, который не давал действовать импульсивно. Пасюк тридцать раз подумает, прежде чем выйти на открытое пространство за заманчивым лакомством и это неоднократно спасало ему жизнь.
За последние полмесяца проживания в этом районе, Ти довелось уже познакомиться с его ночными обитателями. На деревьях в сквере жили белки, не представляющие угрозы, но ворующие любые запасы, а потому, прятать что-либо в дупле Ти перестал. Он закапывал некоторую пищу в конце сквера, под свалкой арматуры. Туда добраться мог только небольшой зверь, а крыс в этом районе пасюк еще не встречал.
Из других обитателей этого места он знал трех котов. Два из них были молодые, шаловливые, неуверенные. Их кормила хозяйка со второго этажа высокоэтажки на отшибе города и они, не вынужденные добывать себе пищу – жирели, холели и тупели, а потому Ти их не боялся. Часто он шмыгал прямо у их носов, забирая куски мяса и хлеба, выставленные хозяйкой. А вот с третьим котом пасюк предпочитал не пересекаться – это был матерый зверь, проживший долгую, тяжелую жизнь и знающий ее цену.
В сквере часто можно было встретить перебегающие шайки псин, но они не оставались надолго, зная, что тут им ничего не светит – люди выгоняли. А вот в подворотне между домами Ти однажды наткнулся на одинокого щенка. Испугался, хотел убежать, но щенок не проявил агрессии – наоборот, весело кинулся к пасючонку и захотел с ним играть.
С людьми крысенок не встречался, до одного дня.
Глава десятая. Человек и пасюк.
Это был холодный, промозглый вечер. Дождливая морось осела дымкой на подгнившую листву, зябко протягивая пальцы ко всему живому. Небо запеленали черные тучи, иногда грозно хрюкающие сдавленной грозой.
Ти выбрался из гнезда, зевнул и тут же распушился, когда ночной холод окутал свалявшуюся шкурку. Он побежал по намеченному маршруту на первую помойку, помня, что каждый четверг вечером туда выбрасывают сочные, мясные шкурки. Его путь лежал по узкой улочке, на которой мерцала тусклая неоновая вывеска: «Абра-ка-Дабра». Обычно, когда крыс пробегал мимо – она была уже потухшая, а магазин закрыт. Но сейчас вывеска мерцала, освещая зеленовато-призрачным светом небольшое крыльцо, на котором сидел человек. Ти поздно заметил его, выбежав в широкую полосу света от вывески. Замерев, крыс посмотрел на человека, в руке которого дымилась тонкая, белая палочка, испуская приятный табачный аромат. Парень увидел пасюка и удивленно вгляделся в него, не пытаясь, впрочем, схватить или как-то прогнать.
- Эй, малыш, – сказал он хрипловатым голосом, опуская сигарету. Ти напрягся, готовясь рвануть в небольшой подвальчик рядом, он хорошо знал эти места и понимал, что успеет укрыться от неловкого человека в любом случае.
- Постой.
И он почему-то передумал бежать. Что-то в голосе этого существа говорило – он не обидит.
- Постой, – улыбнулся парень и медленно привстав, скрылся за дверью абракадабры. Пасюк стал на задние лапки, внюхиваясь в запах сигареты, оставленной на пороге дома.
Вернулся человек с небольшим куском сыра. Он присел назад на ступеньки и положил сыр в метре перед собой.
Крыс был голоден, но все былые уроки хорошо вспомнились – бесплатной еда не бывает. Он заглянул в глаза человеку, словно говоря «я смогу, я сам, не нужны мне твои подачки», и, развернувшись, кинулся в сторону помойки, где каждый четверг находил сочные мясные шкурки.
Так состоялась их первая встреча. И владелец абракадабры мистер Хайд, как звали его постояльцы, хорошо помнил тот первый, промозглый вечер, когда гордый пасюк отказался от предложенной помощи. Именно тогда он и проникся уважением к этой крысе.
.
Так что далеко еще до фоток.
), не заныкалась ли где-то кошь, и уже разворачиваюсь покидать свое жилище, как периферийным зрением замечаю движение на столе. Глядь. Майла 
Я потерла глаза, но Майла трансгрессировать назад в клетку не поспешила. Проверила дверцы - все закрыто. Ну ладно... кинула крысу в клетку, еще раз проверила все дверцы и побежала в коридор. Обулась. Потом черт меня дернул еще раз проверить комнату. Открываю дверь - на полу скачет радостная бежевая лошадь 
Засунула в клетку и села в кресло бдить. Через минут пять моей нервотрепки эта скотина взяла, поддела верхнюю дверцу лапкой, ловко просочилась наружу и уселась сверху, придавив дверь своим весом, отчего она закрылась! И пошла гулять. А ведь раньше такого не было! Или было, а я не знаю? В общем, пришлось опять по сусекам биндеры скрести.
