Из моего рассказа:
У Еси голос высокий и чистый. И вот этим высоким и чистым голосом он активно выдавал нехилые децибелы. Такое ощущение, что у него где-то есть тумблер, который замыкает сеть на вид широкой взрослой ряхи.
Я последний раз слышала, чтоб крыса так вопила, когда мы с хирургом без наркоза вырезали Оскару небольшой абсцесс на боку. Решили не садить сердце наркозом ради такой вроде бы малости. И вот когда ему уже делали две дырочки для одного шовчика, он заорал. Заорал сильно, с нервом, с надрывом, громко и пронзительно.
Вот и Еша кричал примерно так же. С нервом, с чувством. Он верил, что если молчать, его съедят. Верил, что это враг, что нужно бороться до последнего, но не даться или уж продать жизнь как можно дороже. Не знаю, так ли, но было на это похоже. Громкость зашкаливала. И я просто диву даюсь, как можно так непрерывно кричать. Он вдыхал - пищал, вдыхал – пищал, вдыхал – пищал, вдыхал – пищал!!! И так пока морда не ретируется. Паспорт ему, по-моему, не смог понюхать никто. Вроде бы до сих пор.
Причем, Рюрик лез к нему с абсолютно невинным намерением. Никаких злобно-подозрительных мыслей крыс не таил. Он Найнза менее элегантно исследовал. Так тот молчал и терпел. Здесь же звуковая атака реагировала даже на Семёна и Торстена, которые, по сути, просто проходили мимо. Уж безобиднее Торстена, только поилка или кормушка.
Бедный Рюрик, пытаясь выполнить обязанности доминанта, подползал к Есе тихо, закрыв глаза и мелко вдыхая нюхальцем. Пииииск! Медленная, аккуратная проба подсунуть мордочку под пузо новоприбывшего кандидата к его паспорту. Тройной пииииск! Проба подойти сбоку. Тройной пииииск! С другого боку. Тройной пииииск! Обойти сзади. Некрысиный вопль! Пару раз он от отчаяния фыркнул и наполовину надулся. Я думала, мне соседи начнут в двери стучаться после этого.
Рюрик после энного раза стал еще и уши прижимать, подвигаясь. Думаю, чтоб не оглохнуть, так как мне было слышно голосовые упражнения Евстигнея в любой части квартиры, а ему-то звук попадал в самое, я бы сказала, ухо.
Продолжалось это без малого несколько часов. Я его и брала на руки знакомить с Рюриком. И все на руках было нормально. Тот молчал, этот нюхал его ммм… зад. Но только спускаешь в клеть, начинается светопреставленье. Я уже подумывала, не залезть ли на стену. МЧ злился и проклинал тот день, когда сел за баранку этого пылесоса… Я пыталась успокоить мелкого как могла. Сделала отдельный гамак. Маленький как раз для них. Не сработало. Раздвинула гамаки далеко один от другого. Не пошло. И наконец меня пробило. Нашла домик для крыс от какой-то старой клетки, которой уже лет 8 как нет. Домиками я не пользуюсь принципиально, но бывают случаи, когда пожертвовать своими принципами – это вполне себе выход. Повесила это пластмассовое изделие в самом укромном месте аж под полкой. И наконец-то почти помогло! По крайней мере, до него трудновато добраться взрослым. А на крыше дома беляк чувствовал себя более-менее в безопасности. Почти потому, что временами надо было таки напомнить о себе. Кроме того Сима ловкач редкий, он мимо дома пролезть может. Ел ли Еся, я не знаю. Мне кажется, что кушать слоновая кость начал вообще под утро.
Кстати, он охотно ест утренний йогурт.
С другой стороны, забирать Евстигнея из клетки, я тоже смысла не видела. Навредить ему никто не хочет. А подсаживать-то надо! Это его, простите, теперь постоянное место жительства.
Нереальные вопли продолжали длиться в общей сложности до 2х часов ночи. Потом Рюрик устал, Еся отбил себе место внутри закрытого малинового гамака и держал там оборону, что, видимо, достаточно удобно.
Утром писков стало на порядок меньше. В 8 часов все вырубились. И до вечера почти постоянно молчали. Но все же почти. Идеальной тишины я, наверное, дождусь не так уж скоро. А может и вообще не будет ее. Но, думаю, что процесс привыкания идет. И надеюсь, что он благополучно достигнет положительного результата.